В своей монографии Meige и Feindel писали:
«Чтобы поставить диагноз психогенной кривошеи, вначале необходимо доказать наличие психических отклонений, характерных для больных, страдающих тиками, а затем попытаться реконструировать механизм ее возникновения. Конечно, поначалу обследование может не принести результатов, но при его продолжении обязательно обнаружатся признаки психического инфантилизма.
В конце концов мы оказываемся лицом к лицу с «большим ребенком», с воплощением ребячливости, упрямства и капризности; мы сталкиваемся с личностью сварливой, раздражительной, хмурой, склонной к жалобам.
Мы видим как их бессилие перед патологическим движением переходит в равнодушие к своему стараданию, как неспособность адаптироваться к болезни безжалостно выявляет в них недостаток воли. Крайняя слабость воли, согласно Dejerine (1914), позволяет отнести их к неврастеникам, но у последних навязчивые идеи носят мимолетный, флюктуирующий характер, тогда как у больных психогенной кривошеей навязчивые идеи отличаются особой стойкостью».
Впоследствии многие авторы подтвердили это, отмечая в большинстве случаев наличие невротических черт у больных спастической кривошеей. Paterson (1945) обнаружил у 16 из 21 больного такие качества, как робость, тревожность, незрелость, т. е. качества, ведущие к затруднениям в ситуациях принятия ответственности и социального общения.
Tibbets (1971) писал, что часто встречал у своих больных повышенную ранимость и склонность к навязчивым состояниям, a Meares (1971) сообщал, что у его пациентов оценка навязчивых черт личности была более высокой, чем в контрольной группе лиц того же возраста. Тем не менее ни одно из этих исследований не доказывает психогенного происхождения спастической кривошеи, а описанные отклонения в поведении могут возникать как реакция на болезнь.
«Тики», А.Дж.Лис