Удивительная быстрота реакции сделала его превосходным игроком в настольный теннис, и некоторые его удары, которые он называл «легкомысленными», бывали настолько неожиданны, что их совершенно невозможно было отразить.
При поверхностном знакомстве Рей производил впечатление придворного шута, блещущего остроумием мастера едкой шутки, непоседливого, несдержанного и эмоционально неуравновешенного человека, но узнав его ближе, Sacks смог увидеть, что за всем этим таится чувство безысходности и отчаяния. Несмотря на тики, Рей был отличным пловцом и автомобилистом — он находил, что активная деятельность помогает ему подавлять навязчивые движения.
Известие о возможности лечения галоперидолом Рей встретил одновременно с возбуждением и тревогой, но тем не менее согласился пройти курс терапии. Вначале Sacks сделал ему однократную инъекцию галоперидола, которая оказалась чрезвычайно эффективной и тики у Рэя почти полностью исчезли на два часа.
После этого ему был назначен пероральный прием небольшой дозы галоперидола. На той же неделе Рей вернулся в клинику с синяком под глазом и разбитым носом, извергая потоки ругательств. Он рассказал, что на фоне приема препарата у него настолько резко снизилась скорость реакции и расстроилась координация, что он не мог с прежней быстротой выполнять привычные движения поэтому, проходя через вращающуюся дверь, не успел отклониться и получил травму.
Многие тики тоже стали проявляться гораздо медленнее, настолько растягиваясь по времени, что он чувствовал себя словно «остановившимся на середине тика». Даже при такой небольшой дозе препарата, у него отмечались явные признаки психомоторной заторможенности, а отношение к происходящим с ним переменам стало двойственным.
Кнему вернулись прежние сомнения о целесообразности проводимого лечения и он говорил Sacks:
«Положим, вам удастся полностью убрать у меня тики, но что тогда останется? Я состою из тиков, они — моя сущность, поэтому не останется ничего».
«Тики», А.Дж.Лис