Его приглашали в качестве врача к императорам, королям и властелинам восточных стран. Побывал он и в России, где лечил поэта Н. Некрасова и консультировал своего тяжелобольного учителя Н. Пирогова. Заработки этого виртуоза хирургии достигали сотни тысяч долларов в год, тогда как ассистенты получали 36 долларов в месяц, помощники профессора — сто шестьдесят шесть, несмотря на то, что некоторые из них достигли среднего возраста и им нужно было содержать свою семью. Без согласия Бильрота они не могли заниматься частной практикой. Каждому из них он разрешал отдельные частные операции за плату, достаточную лишь для того, чтобы не впасть в отчаяние. Больница, операционные, оборудование, помощники и молодые профессора предоставлялись в распоряжение Бильрота бесплатно. Помимо этого у него был свой частный госпиталь.
Профессор Бильрот пришел к выводу, что главной причиной больничной горячки и высокой смертности от нее является царившая в больницах грязь. В отделении, которым он руководил, смертность пациентов достигала 42 процентов. Он распорядился производить ежедневно тщательную уборку всех помещений больницы. Один раз в неделю все палаты поочередно освобождались от больных и коек; палаты проветривали, вытирали пыль с мебели, тщательно убирали и мыли полы. Операционный зал убирали и мыли ежедневно, после операции. Кроме того, Бильрот порвал с традицией грязных сюртуков. После многочисленных ходатайств и не без борьбы добился от дирекции больницы белых кителей для врачей, притом в таком количестве, какое было необходимо для ежедневной перемены всеми врачами. По примеру Земмельвейса распорядился, чтобы все хирурги перед операцией обязательно мыли руки в хлорной воде. Сам же он мыл руки после операций сулемой.
Профессор Бильрот был одним из первых сторонников асептики в хирургии. Все эти мероприятия в значительной степени уменьшили послеоперационную смертность в больнице. Однако Бильрот не мог до конца изжить случаи заболевания послеоперационной горячкой. Этого добились несколько позднее, когда выдающийся французский химик Луи Пастер предложил применять для борьбы с микробами высокую температуру, прежде всего выпарку хирургических инструментов, то есть повсеместно применяющуюся теперь стерилизацию.
Парадоксально, но, борясь за стерильность, Бильрот в то же время не разрешал белые халаты в операционной, так как считал, что они делают врачей похожими на парикмахеров. Он просто закатывал рукава своих дорогих костюмов из добротной шерсти. Такое же отношение было и к перчаткам. Сестер в операционный зал не допускал. И это происходило в то время, когда страшный палач — заражение — день и ночь стоял с топором над больным. Что Бильрот! Его знаменитый учитель Лангенбек даже в 1880 году продолжал оперировать в черном драповом сюртуке с едва приподнятыми рукавами. Причем операции производил поочередно на «гнойных» и «чистых» больных… далее
М.С. Шойфет, «Сто великих врачей»